Война – это не только окопы, атаки и горечь потерь. Прошедшие ее люди до сих пор с теплом вспоминают маленькие человеческие радости вроде письма из дома, нового обмундирования, бани или наваристого борща из солдатского котелка. Когда стоишь на грани между жизнью и смертью, ценишь все это гораздо сильнее. Не зря же на Прохоровском поле год назад установили даже памятник полевой кухне! В День Победы ветераны рассказали не только о фронтовых буднях, но и о солдатском быте.
Свой фронтовой котелок Данил Владимирович Одинцов хранит до сих пор. С ним шагал до самой Победы, уйдя на фронт в январе 43-го вместе с частями, освободившими его родные Валуйки.
– Были такие котелки, были и круглые. Мы завидовали тем, у кого котелок круглый. Во-первых, он больше и в нем варить было удобнее, – вспоминает ветеран.
Перед каждым наступлением, говорит Данил Одинцов, выдавали паек, в котором, кроме прочего, было гороховое пюре. Тогда казалось,что ничего вкуснее на свете не бывает. И чаще всего вопреки инструкции он съедал паек еще до боя. Ведь неизвестно, чем закончится очередная схватка. Вкусно поесть, добавляет ветеран, было самым большим счастьем на войне. Поесть и помыться в домашней обстановке, чтобы землянку сменила настоящая изба, где пахнет щами и хлебом.
Реликвий вроде солдатского котелка в музее военно-патриотического клуба "Высота" хранится великое множество. Кружка, ложка, фляжка – у каждой своя история. Поисковики такие находки исследуют с особой тщательностью. Из-за плохого поверья бойцы частенько не носили смертные медальоны, а свое имя выцарапывали на ложке или фляжке. Они сопровождали бойца в жизни, а иногда и в смерти. Как, например, фляжка, которую поисковики обнаружили в Тверской области три года назад.
– Ее нашли рядом с бойцом, – рассказал Александр Букин, курсант ВПК "Высота", – она была прострелена, и можно предположить, что некоторые пули были для него смертельны. Пуля прошла через фляжку и попала в бойца.
В Валуйском историко-художественном музее накануне Дня Победы солдатскому быту посвятили целую выставку. Здесь есть вещи и немецких солдат: тарелка со свастикой, саперная лопатка и печь-буржуйка. "Наши костры жгли, а немцы эту печь носили за собой. Она небольшая с припаянными ушками, для того чтобы можно было носить и приготовить еду", – пояснила заместитель директора Валуйского историко-художественного музея Наталья Ватутина.
В Губкинском краеведческом музее хранится и инструкция к немецкой полевой кухне. Сколько котелок необходимо держать на огне, когда снимать крышку, как понять, что еда приготовлена.
Немецкие солдаты ели из жестянки, которые тоже представлены в музее. Хотя этот экспонат губкинские музейщики считают скорее книгой жизни немецкого военнопленного, нежели кухонной утварью. "В центре мы видим цветок эдельвейс – символ стрелкового отделения. Затем можно рассмотреть герб Гамбурга, портового города. Наверное, солдат был оттуда", – рассказала научный сотрудник Губкинского краеведческого музея Ирина Семенихина.
На обратной стороне с немецкой скрупулезностью выбиты даты и места плена. В основном это украинские села. Последняя запись датирована 47-м годом... Что произошло с солдатом дальше, неизвестно. Его котелок был найден при рытье водопроводной траншеи в Губкинском селе Лукьяновка.
Вообще быт солдат немецкой армии разительно отличался от советской. Это видно даже по сухпайкам. Офицерам полагались даже конфетки в удобных контейнерах и кофе в жестяных банках фасовкой в полкилограмма.
Яков Александрович Зайченко из Нового Оскола о таком и не слыхивал. Войну он начал в 1941-м с западной границы. До сих пор вспоминает, как обидно и больно было отступать. Прошел всю войну с рацией за спиной до победного салюта. Говорит, как в песне: "Который месяц не снимал я гимнастерку, который месяц не расстегивал ремней", – это про него.
С военной поры у него остался единственный трофей – немецкая ложка. Она досталась Якову Александровичу в 43-м году. "Зашли мы в немецкий блиндаж, основная чать ушла, остался только один то ли заболевший, то ли преклонного возраста. Он сидел и ел, а мой командир подходит и говорит: "Хватит тебе обжираться", – берет ложку и дает ее мне. Была еще каска немецкая, а так мы не стремились брать трофеи. Эта ложка воспитала детей и внуков. Все хотели этой ложкой есть. Кто первый садится за стол, тому и ложка", – вместе с супругой вспоминает ветеран.
Если свидетельства войны становятся просто семейными реликвиями, значит, мы давно живем под мирным небом. Эти воспоминания однажды уйдут. Вместе с теми, кто прошел войну. А пока мы можем слышать истории о тяготах, которые почти невозможно вынести, рассказанные обычным будничным тоном. Эти истории учат главному: жизнь продолжается. Несмотря ни на что!
