Николай Николаевич Воронов – главный маршал артиллерии. В годы войны – начальник Главного управления ПВО страны, начальник артиллерии, заместитель наркома обороны. С 1943 года командующий артиллерией Советской Армии.

Как и Воронов, Сталин любил артиллерию. Пушка – не какое-нибудь новомодное изобретение, она крепка и надежна, как сам русский мужик, что с ней управляется. Начиная с 1938 года Сталин начал лично принимать доклады командарма в Кремле. Незадолго до начала Великой Отечественной Николай Воронов возглавил Главное управление ПВО, а через месяц стал начальником всей артиллерии и одновременно заместителем наркома обороны. В июле 1941 года тогда уже генерал-полковник вместе с начальником артиллерии Резервного фронта Говоровым разработал подробную инструкцию по борьбе артиллерии с танками, которая получила одобрение Ставки и пошла в войска.

Воронов чуть ли не полностью переписал артиллерийский устав, тасовал командные кадры. Час решающего испытания пришел в декабре 1941-го. Его ареной стали леса к западу от Москвы. К этому времени Воронову уже удалось создать резерв: по полевым орудиям он превосходил врага на треть, по минометам – вдвое. Дорогу на Москву Гитлеру преграждали только части московских рабочих-ополченцев и вороновские пушки. Ополченцы дрались насмерть. А огонь артиллерии Воронова отбросил нацистские армии.

Все лето 1942 года Красная армия отступала, а Воронов создавал свой артиллерийский резерв. Если Сталинград выстоит, в тылу солдаты и пушки нанесут по немцам решающий удар. Город выстоял. 19 октября пушки Воронова сказали свое слово. Когда артподготовка – огонь вели 5000 орудий – закончилась, в пробитые бреши устремились советские танки и пехота. Через 51 день Воронов, наблюдая за истреблением окруженных вражеских дивизий, вынес вердикт:

«От такого ураганного огня спастись можно двумя способами – погибнуть или сойти с ума».

Немцы гибли, сходили с ума, сдавались тысячами. Воронов получил звание маршала артиллерии, в Кремле ему вручили платиновый орден Суворова. Сталин лично поднял за него тост.

За Сталинградом последовали новые триумфы. Под Курском Гитлер предпринял последнюю, отчаянную попытку переломить ход войны. Вороновские пушки искромсали сотни гигантских, мощно бронированных «Тигров» и «Фердинандов». А возле Ленинграда его артиллеристы смешали с землей одну из сильнейших оборонительных линий вермахта.

Воронов участвовал в составлении плана каждого из этих сражений – он стал одним из семи членов Ставки Верховного главнокомандования. И был уже не только артиллеристом, а превосходным военачальником.

20 марта 1944 года журнал Time опубликовал статью:

«Этой весной украинский пейзаж выглядит так: сверкающие на солнце лужи, воронки, изрешечённые, обгоревшие танки, зловещий запах войны и незахороненных тел. На раскисших дорогах советские тягачи вытаскивают застрявшие грузовики и пушки. Красноармейцы-артиллеристы погоняют взмыленных лошадей. Кавалерия движется рысью, забрызгивая грязью усталых, потных пехотинцев, шагающих вперед – к новому сражению. На следы побоища никто не смотрит. Это знакомая картина. Так было под Сталинградом и Курском, Киевом и Гомелем - везде, где оставила свою страшную печать советская артиллерия. Это  работа Воронова».

Особенно Николай Николаевич  гордился секретной «Катюшей». Для маршала, как и для любого русского солдата, сухой свист реактивных снарядов и грохот тяжелых орудий – были самой приятной музыкой. И под эту музыку Красная армия шла к новым победам.