Семейный эпос в декорациях особняка в Пенсильвании

Энн Пэтчетт – американская писательница. Лауреат многочисленных литературных премий. В 2012 году журнал Time включил Пэтчетт в список 100 наиболее влиятельных людей в мире. На сегодня новая книга автора «Голландский дом» – лучший её роман, он не получил от критиков ни единой отрицательной рецензии. В 2020 году «Голландский дом» вошёл в число финалистов Пулитцеровской премии.

Эта книга напоминает сказку братьев Гримм, разросшуюся до масштабов семейного эпоса. История главных героев, Дэнни Конроя и его сестры Мэйв, охватывает всю вторую половину ХХ века, а их судьбы оказываются роковым образом переплетены с Голландским домом – особняком на востоке Пенсильвании, когда-то принадлежавшим разорившейся династии нидерландских магнатов Ванхубейков. Сам по себе Голландский дом не населён призраками, но каждый, кто переступает его порог, в каком-то смысле становится призраком дома – куда бы он потом ни отправился, где бы впоследствии ни жил, повсюду носит с собой этот образ.

У брата и сестры только это и есть: безвременно ушедший из жизни отец, давным-давно превратившаяся в воспоминание мать, будто бы вышедшая из ночного кошмара мачеха Андреа и зловещий фамильный особняк. А также взрослая жизнь, которая всё никак не начнётся: проклятие детства, печать сиротства, невозможность разорвать однажды сформировавшиеся узы.

«Голландский дом» – история о победе любви над злом. Победе, замешанной на потерях и во многом неочевидной, потому что в конечном счёте читателю предстоит разобраться самому, на чьей он стороне и был ли здесь злодей. И если был, то кто?

«После своего первого появления в Голландском доме Андреа распространилась, словно вирус. Стоило нам решить, что мы видели её в последний раз – само её имя могло не произноситься месяцами, – как она вновь возникала за обеденным столом, присмиревшая за время отсутствия, но постепенно вновь набирающая силу. Хорошенько разогревшись, Андреа говорила исключительно о доме. О каких-нибудь особенностях лепнины или о точной высоте потолка, как будто само наличие потолка было для нас в новинку. «Это называется ионик», – говорила она мне, указывая наверх. Достигнув предела возможностей нашего терпения, она исчезала вновь, и нас с Мэйв (да и отца, как мы полагали) омывало волной восхитительной тишины».

Цитата из романа Энн Пэтчетт «Голландский дом»